Периодизация творчества пушкина, Kde se natáčel Il Boemo - imbuilding.ru - Outdoor Generation
Юрий Николаевич Чумаков. Много позднее, например, он напишет статью о пушкинском замысле, от которого сохранилось только одно слово-заглавие "Иисус". Шиллер Зная о существовании тайного общества, он взвешивал, кого будет выгоднее продать: декабристов правительству или, в случае их победы что он не исключал , правительство - декабристам.
Благого, С. Фомичева, А. Долинина, А. В последнее время положение Ю. Тынянова о Пушкине как о «циклизаторе журнала» было развито в ряде работ, рассматривающих содержание журнала «Современник» как текстовое единство, созданное по законам циклизации М.
Дарвин, Т. Олейникова, Т. Однако практически все материалы по этой теме представлены в форме статей, предисловий, очерковых материалов или хронологических обзоров И. Станько, К. По указанной теме опубликованы две монографии. Монография Н. Филипповой «Критик-поэт Александр Сергеевич Пушкин» , в основе которой лежало исследование «Метод Пушкина-критика», проведенное в году, рассматривает основные методы и принципы критики Пушкина. Метод определен автором как объективно-исторический, хотя критическая деятельность Пушкина рассмотрена вне эволюции как сложившаяся данность.
Монография М. Еремина «Пушкин-публицист» второе издание вышло в году лишь частично посвящена собственно публицистике Пушкина, поскольку автор расширительно трактует понятие «публицистичность», рассматривая также художественные произведения, наполненные пафосом гражданственности и публицистичности. Таким образом, внимание исследователей критики и публицистики А. Пушкина сосредотачивалось на локальной проблематике, на анализе отдельных пушкинских статей.
Целостного исследования критико-публицистического наследия Пушкина нет. Открытыми также остаются вопросы эволюции и периодизации творчества А. Пушкина — критика и публициста. Кроме того, в течение многих лет изучение именно публицистики А. Пушкина было обречено на социальную и идеологическую заданность исследований. Актуальность исследования заключается в необходимости целостного изучения литературно-критического и публицистического наследия А.
Пушкина, определения роли и места критики и публицистики в общем контексте творчества писателя. Актуальность также определяется тем, что сегодня требуется новое прочтение многих публицистических произведений А. Объектом исследования является критическое наследие и публицистика А. Предметом исследования стали тематические и жанровые особенности «статейной прозы» в различные периоды творчества Пушкина — критика и публициста. Материал исследования : литературно-критические и публицистические произведения Пушкина, а также эпистолярное наследие, определяемое как вольная «почтовая публицистика».
В качестве вспомогательного материала используются письма и воспоминания пушкинских современников, публикации ведущих журналов и газет первой трети XIX века. Цель диссертации заключается в исследовании критико-публицистического наследия Пушкина для выявления характера эволюции его творчества.
Методология исследования. В соответствии с поставленными задачами исследования использовались литературно-биографический, историко-литературный, контекстно-герменевтический методы и метод интертекстуального анализа.
Теоретико-методологическую основу исследования составляют труды Ю. Оксмана, Б. Томашевского, В. Гиппиуса, М. Алексеева, В. Вацуро, М. Гиллельсона, М. Петруниной, Т. Краснобородько и других. Рассмотрение эволюции творчества А.
Пушкина — критика и публициста — позволяет выделить три основных периода: эстетико-теоретический — гг. Фрагментарность большого числа критико-публицистических произведений объясняется комплексом причин и мотивов, носящих творческий, психологический, этический и тактический характер. Для разных периодов творчества характерны основные, доминирующие причины, по которым написанное Пушкиным осталось в черновиках. Уточнение особенностей пушкинского словоупотребления, анализ отрывка , сопоставление его с другими высказываниями в статьях и письмах показывает, что пушкинская «формула прозы» прежде всего относится к произведениям внебеллетристических жанров.
Впервые пародийную маску Феофилакта Косичкина Пушкин использовал не в памфлетах года в это время у маски появилось имя , а в «Отрывке из литературных летописей» Публицистические произведения, написанные специально для «Современника», отличает устойчивая, универсальная форма, но они в разных случаях — в зависимости от того, каким образом автор использует «чужой» текст, какой характер носят его собственные реплики, приобретают черты различных журнальных жанров. Для понимания смысла публицистического произведения А.
Пушкинскую мистификацию можно рассматривать как диалог с царем, последнюю исповедь и покаяние. Научная новизна предлагаемого исследования заключается в попытке целостного изучения литературно-критического и публицистического наследия А. Пушкина, эволюционный подход к которому позволил выделить основные периоды становления Пушкина — литературного критика и публициста. Теоретическая значимость исследования состоит в том, что предложенная в нем периодизация творчества А.
Пушкина — критика и публициста — может быть использована в дальнейшем изучении пушкинского творчества. Практическое значение диссертационного исследования заключается в возможности использования основных его положений при чтении курса «История русской литературы XIX века» и проведении спецкурсов по истории русской журналистики первой половины XIX века. Апробация результатов исследования.
Основные положения работы излагались в докладах на научных конференциях, в том числе международных : «Северный текст русской литературы» г. Архангельск, ; «Журналистика Русского Севера: история, современность, перспективы» г. Архангельск, ; «Западный пушкинизм и российский байронизм» г. Москва — с. Михайловское, ; «Славянская филология: XXI век» г. Нижний Новгород, ; университетских : конференция, посвященная летию Н. Гоголя г.
Архангельск, , Ломоносовские чтения г. Архангельск, , Структура работы определена логикой исследования и продиктована характером эволюции творчества Пушкина — критика и публициста.
Работа включает в себя введение, три главы, заключение, список литературы. От "Коллег" к "Ожогу": эволюция творчества В. Аксенова доэмигрантского периода в контексте кризиса советской ментальности : социокультурные и эстетические аспекты Чой ЫнКюн. Парнок : Эволюция творчества Карпачева Татьяна Сергеевна. Кавказский миф в русском романтизме и его эволюция в творчестве Я. Полонского Романенко Светлана Михайловна. Эволюция темы творчества в русской лирике первой трети XX века : В.
Брюсов, А. Ахматова, Б. Пастернак Богданович Ольга Викторовна. Фольклорно-мифологическая традиция и проблемы эволюции раннего творчества Андрея Белого Ощепкова Анна Игоревна. Эволюция героя в творчестве В. Максимова х гг. Дмитриева Юлия Леонидовна. Духовная эволюция как тема в творчестве Н. Гумилева Малых, Вячеслав Сергеевич. Эволюция литературного билингвизма в творчестве В.
Набокова Взаимодействие стиха и прозы Иващенко Елена Геннадьевна.
А Вам нравится? Пушкина - критика и публициста Липницкая, Екатерина Анатольевна. Введение к работе Состояние изученности темы. В соответствии с целью поставлены задачи : 1. Положения, выносимые на защиту: Рассмотрение эволюции творчества А.
Похожие диссертации на Эволюция творчества А. Пушкина - критика и публициста. Подробная информация. Марченко и Б. Успенским , монографией "Сотворение Карамзина" ; серия "Писатели о писателях" в издательстве "Книга" и статьей о сложнейшем произведении Карамзина "О древней и новой России" Здесь речь идет об опубликованных трудах, но следует подчеркнуть, что творчеством Карамзина Ю.
Надо отдать должное мужеству и честности Н. Мордовченко и заведующего кафедрой русской литературы Г. Гуковского, которые не только не запретили студенту заниматься "опасным" писателем, но и поощряли его штудии. Большая статья Ю. Комплекс карамзинских трудов Ю. Пересмотр прежних односторонних мнений о Карамзине, выявление "республиканских" и "утопических" элементов в мировоззрении молодого русского путешественника, виртуозное раскрытие не художественных и завуалированных, а реальных дат пребывания Карамзина в Париже во время Великой французской революции, анализ сложного сочетания монархизма и своеобразного "либерализма" у позднего Карамзина, научно-художественный характер "Истории государства Российского" - таков перечень лишь основных открытий ученого.
Главное - Ю. Параллельно Ю. Мерзляков, В. Анастасевич, Андрей Тургенев, Андрей Кайсаров, кн. Вяземский и др. В их мировоззрении исследователь прослеживал просветительские традиции XVIII века, раскрывал сложное, противоречивое соотношение дворянского и разночинно-демократического самосознания. А параллельно с учительским институтом Ю. Вся его последующая жизнь связана с этим учебным заведением.
К счастью, тем дело и кончилось, преподавал-то Лотман все равно на отделении русского языка и литературы. В х гг. Клемент, уникально сочетавший в себе советско-партийного функционера член ЦК компартии Эстонии, депутат Верховного Совета СССР , искреннего марксиста и одновременно человека науки, чутко относившегося к молодым ученым. Благодаря ему кафедра русской литературы получала дополнительные штатные места, а с г.
Клемент пришелся не ко двору цинично-лицемерной правящей верхушке, и при наступлении брежневских заморозков его "съели", отправили на пенсию.
Слава Богу, кафедра к тому времени достаточно укрепилась, и все последующие "разгоны", проработки, запрещения уже отпечатанных "Ученых записок" не смогли нравственно и идеологически сломить сотрудников. В первых выпусках "Трудов по русской и славянской филологии", в ленинградских сборниках "XVIII век", во вступительных статьях и комментариях к книгам серии "Библиотека поэта" однотомники А.
Карамзина, "Поэты годов" и в других научных изданиях Ю. Созданию фундаментального труда предшествовали углубленная работа автора в десяти архивах Москвы и Ленинграда и сплошное обследование всех журналов гг. В диссертации обобщены накопленные материалы: конкретные явления литературы и литературной критики включены в сложные системы общественно-политического и философского характера, в напряженную идеологическую борьбу начала XIX века - и это было сознательной установкой.
Автора в ту пору особо занимала обусловленность литературы движением общественной мысли. Для преддекабристской, допушкинской поры такой подход имел основания: русская художественная литература только еще выходила на самостоятельную дорогу, и ее зависимость от социально-политических и философских воззрений тех или иных группировок зачастую оставалась прямой и непосредственной. Но уже тогда возникали, как показал ученый, сложные соотношения идеологии и индивидуального художественного творчества, порождавшие, благодаря выдающимся талантам Карамзина.
Жуковского, Крылова, уникальные литературные явления. В докторской диссертации Ю. Особенно ярок пример с хрестоматийными представлениями о классицизме шишковской "Беседы" и о романтизме арзамасцев.
В то же время ведущие поэты "Арзамаса" оба Пушкина, Вяземский, Батюшков нередко опирались на авторитет правоверных классицистов Буало и Расина. Во время работы над диссертацией Ю. Первой его обобщающей работой написанной совместно с Б. Егоровым и 3. Минц стала статья "Основные этапы развития русского реализма" Лотману принадлежит в этой статье значительная часть, посвященная первой половине XIX века. В дальнейшем Ю. И здесь он подвергает различные устоявшиеся точки зрения существенному пересмотру.
Иванова и условно названная "толстовской": упование на патриархальный демократический строй, свободного труженика, неприятие цивилизации, современных общественно-политических систем и художественное воспроизведение идеальной, гармонической, патриархальной жизни. Лотмана, от фундаментальных книг до небольших заметок, рецензий, сообщений.
Вводные лекции в изучение текста" , "Роман А. Пособие для учителя" ; 2-е изд. Пособие для учащихся" ; 2-й завод - ; 2-е изд. Первая книга, выпущенная Тартуским университетом, напечатана всего в экземплярах, зато две следующих, изданных ленинградским "Просвещением", вышли в свет в небывалых количествах: биография - тиражом в миллион экземпляров, комментарий - тысяч.
В первой книге почти брошюре пунктирно намечены основные, с точки зрения исследователя, художественные принципы Пушкина, воплощенные в его великом романе в стихах. В свою очередь, в духе общего литературоведческого метода Лотмана, "Евгений Онегин" рассматривается прежде всего как произведение, наполненное нарочитыми и невольными противоречиями, от бытовых деталей например, в 3-й главе говорится, что письмо Татьяны хранится у автора романа, а в 8-й - у Онегина до самых существенных структурных признаков: роман и целостен и фрагментарен одновременно, он и кончен и не кончен; упрощения в нем достигаются с помощью усложнений, типическое соотносится со случайным.
Чрезвычайно важна для понимания пушкинского романа вторая книга - комментарий к "Евгению Онегину". Ведь каждое поколение живет в мире определенных временных, национальных, социальных, региональных культур, воспринимая и создавая духовные ценности, правила поведения, предметы быта, и далеко не все из них прочно закрепляются на века, тем более что меняющийся культурный контекст может совершенно по-иному их трактовать и использовать, не говоря уже о том, что люди определенной эпохи склонны свою духовную и материальную культуру приписывать и минувшим поколениям.
Отсюда так много анахронизмов в художественных произведениях о прошлом, даже недавнем прошлом. Личный пример: я получил письмо от товарища детства, которому подростком пришлось работать на железной дороге во время фашистской оккупации Курской области в г. Германа "Проверка на дорогах" обнаружил свыше десятка грубых ошибок при изображении поезда периода оккупации - а ведь Герман явно стремился к исторической правде даже в деталях. С другой стороны, приевшаяся, стандартная обыденность целого ряда предметов духовной и материальной культуры, как правило, не закрепляется современниками в письменных и печатных текстах и может поэтому навсегда исчезнуть из исторической памяти.
Историки Древней Руси, например, нигде не смогли обнаружить ответа на вопрос: солили ли наши предки огурцы? На этом фоне кажется, что реалистическое произведение по самой сути своей полно реалий духовного и материального свойства. Да, полно, но, во-первых, многие реалии оказываются забытыми или неверно понимаемыми в новом историческом контексте, а во-вторых, писатель-реалист необычайно много бытового выносит "за скобки", надеясь на прекрасную ориентировку современного ему читателя, или ограничивается намеками, опять же понятными лишь некоторым современникам.
Следующие же поколения оказываются в трудном положении. Именно реалистическое произведение при переносе в другую историческую или национальную среду больше всего теряет. Так, например, отсутствие в западноевропейских культурах и, соответственно, в административной структуре понятия "чина" в том специфическом значении, которое оно получило в России после Петра I и особенно в николаевскую эпоху, затрудняет иностранному читателю понимание природы гоголевского творчества, фантастики "Носа" и т.
Или другой пример: читатель, никогда не бывший в Крыму или в Молдавии, адекватно, без затруднений воспримет "Бахчисарайский фонтан" или "Цыган", но тот, кто никогда не был в Петербурге, не поймет по-настоящему ни "Медного всадника", ни "Белых ночей" Достоевского, ни "Преступления и наказания". Поэтому именно реалистические произведения требуют специального комментария - не только словарного, но и объясняющего черты той жизни, которая лежит за текстом.
Такой комментарий не может быть прикреплен к какой-либо строчке, а предполагает создание целостных очерков. До сих пор был известен лишь один опыт в этом роде: издательство "Academia" в г. Шпета к "Посмертным запискам Пиквикского клуба".
Однако в дальнейшем этот опыт был предан забвению, и построчный комментарий сделался, по сути, единственным вариантом подобных изданий. Так, в частности, построена книга Н. Роман А. Пособие для учителей средней школы", сыгравшая положительную роль и выдержавшая пять изданий , но в настоящее время устаревшая по многим показателям. Решение Ю. Комментарий Шпета в основном историко-бытовой, комментарий Лотмана, хотя и содержит сведения о быте эпохи, главной целью имеет создание широкой историко-культурной перспективы.
Около ста страниц книги Ю. В этом разделе на обширном и, как правило, свежем, прежде не привлекавшемся для этой цели материале освещены вопросы дворянского хозяйства, образования, службы, воспитания девушек, плана и интерьера помещичьего дома, быта в столице и провинции, развлечений, почтовой службы и т. Однако весь этот материал тесно связывается с духовным миром, нравственными, идейными представлениями.
Так, например, в книге подробно рассматриваются нормы и правила русской дуэли. Автор убедительно показывает, что без понимания ряда специфических и довольно тонких аспектов этого вопроса весь эпизод с дуэлью остается непонятным или, что еще хуже, понимаемым превратно. А изложение правил дуэли включается автором в более общие рассуждения о нормах поведения человека онегинской среды, о сложности понятия чести.
Без знания всего этого читатель не поймет хода и смысла дуэли современный читатель часто склонен рассматривать дуэль как простое убийство, в чем он неожиданно сближается с правительственной точкой зрения от Петра I до Николая Павловича. В равной мере автор знакомит нас с бытовым обликом бала и одновременно раскрывает сущность бала как особого культурного ритуала, организовывавшего дворянскую жизнь той эпохи.
Цель этого общего раздела книги - ввести читателя в мир пушкинских героев, раскрыть этот мир изнутри. Заметим, что рассмотренный раздел лег в основу фундаментальнейшей книги Лотмана, завершенной им незадолго до кончины: "Беседы о русской культуре. Второй из двух основных разделов комментаторской книги - непосредственно построчные и словарные примечания - занимает значительно больше места, он в три раза больше первого.
Как отмечает Ю. Поэтому реальный комментарий представлен здесь в значительно большем объеме, чем это делалось до сих пор. С другой стороны, "Евгений Онегин" - произведение, отличающееся сложной структурой текста: намеки, реминисценции, явные и скрытые цитаты, все оттенки смысла от лирики и пафоса до иронии и сарказма составляют самую ткань пушкинского романа в стихах. Постоянная "игра" автора с читателем, имитация непринужденной "болтовни" выражение Пушкина , а на самом деле тончайшая и сложнейшая авторская работа ставит внимательного читателя, не желающего скользить по поверхности текста, перед необходимостью серьезно задуматься над строками романа.
Сама легкость и кажущаяся понятность пушкинских строк, тот факт, что мы их помним с детства, может оказаться источником заблуждения.
Наконец, обратимся к третьей пушкинской книге Лотмана, к биографии.
Автор на весьма тесной площади 12 печатных листов смог показать очень много. В книгу введено, без злоупотребления, без перебора, немалое количество фактов из жизни гения и из жизни его эпохи; попутно же, по ходу повествования, даются краткие характеристики лицам из окружения Пушкина родители, организаторы Лицея, старшие товарищи: Николай Тургенев, Чаадаев и т.
Главная ценность лотмановской биографии Пушкина, как и комментария к "Евгению Онегину" - осмысление фактов, приведение их в систему. Прежде всего, книга пронизана историзмом. В подражание этой манере можно было бы говорить о господстве Историзма в книге: пушкинская биография включена в большую Историю, русскую и европейскую, которая в свою очередь обусловила развитие определенных философских, нравственных, художественных принципов, повлияла на события, судьбы, характеры Любопытно, что введение к книге посвящено не изложению метода, с которым исследователь приступает к работе замечания методологического свойства разбросаны в разных главах , не спору с предшественниками и не рассказу о предках Пушкина, а историческому очерку России и Европы первой четверти XIX века, сжатому изложению основных черт эпохи, особенно Отечественной войны г.
Историзмом пропитан и весь текст книги: он чувствуется в описаниях лиц, событий, романтического метода, реалистических новшеств. Историчное понимание метода дает возможность объяснить особенности пушкинского поведения, как и особенности некоторых загадочных сфер его жизни и творчества. Например, Ю. Но когда в Историю включается выдающаяся личность, то далеко не всегда между ними возникает гармония; вспомним поразительную строку Пушкина: "Что в мой жестокий век восславил я свободу".
Одна из прекрасно разработанных в книге тем - Дом в жизни и творчестве Пушкина: отсутствие настоящего чувства дома в раннем детстве, замена его в лицейском братстве, мощные усилия зрелого человека создать свой собственный Дом. Так как этот Дом Пушкин организовал уже в позднюю пору жизни, то он, проникнутый историзмом, сознательно допускал и связь Дома с Историей.
Однако "жестокий век" не остановился на той роли, которую ему в своих идеалах уготовил Пушкин, - быть лишь на пороге Дома, он нагло вломился внутрь, разрушил Дом и взял жизнь Поэта, пытавшегося в одиночку защитить свой Дом несколько лет назад, защищая - тоже в одиночку - личное и государственное достоинство, героически погиб в схватке с фанатичной толпой Грибоедов.
Нельзя при этом не вспомнить другую главенствующую идею Лотмана, проведенную сквозь всю книгу: мысль о сознательном "жизнестроительстве" Пушкина: "Жить в постоянном напряжении страстей было для Пушкина не уступкой темпераменту, а сознательной и программной жизненной установкой"; Пушкин создал "не только совершенно неповторимое искусство слова, но и совершенно неповторимое искусство жизни"; "Пушкин всегда строил свою личную жизнь".
Эта идея уже была предметом обсуждения, о ней писали все рецензенты, были сочувствующие, были возражающие. Автор этих строк принадлежит к противникам названной идеи.
Если бы Ю. Что же касается других периодов, да и вообще сути пушкинского характера и поведения, то здесь Ю. Вместе это образует ту смесь сознательного и бессознательного, которая характерна для всякого творчества". Но все же автор книги и здесь не отвергает "задуманного плана", "строительства", "творчества" жизни.
Между тем биография каждого человека, в том числе и гения, складывается из такой тьмы случайностей, что они далеко не всегда оставляют место для "творчества" жизни, тут очень часто вступает в силу социально-природное ядро личности как решающий регулятор поведения, вне сознательного или бессознательного замысла.
Тем более не стоило бы отвергать пушкинский темперамент и отдавать его страсти в услужение выработанной программе. Особенно трудно согласиться с концепцией "жизнестроительства" применительно к последним месяцам жизни Пушкина.
Прежде всего, вызывает возражение итоговая оценка. После прекрасных страниц, где показаны вторжение Истории в Дом Поэта, трагическая борьба его и смерть, вдруг утверждается, что в этих страшных днях "нельзя не обнаружить обдуманную стратегию пушкинского поведения и твердую волю в исполнении задуманного"; более того, подчеркивается, что "Пушкин умирал не побежденным, а победителем".
Совершенно невозможно воспринимать трагическую судьбу затравленного человека, Дом которого разрушили, запятнали грязью, от которого отвернулись даже близкие друзья, как "обдуманную стратегию" и тем более как победу. Лотмане-пушкинисте" Русская литература. Лотмана о Пушкине" и письмо-возражение автора книг октябрь г.
В этих условиях, словно в бандитском мире, более уживчивыми, то есть выживающими, оказываются люди, полностью устраняющиеся от общества или, по крайней мере, не обрастающие бытом, семьей, тем более - Домом.
Пушкин, "наперекор стихиям", решил нарушить это правило и сделал себя крайне уязвимым, ибо Дом больше всего делает человека беспомощным перед Историей. Это - трагедия, и лишь исторический катарсис, в котором участвуют и гениальная личность поэта, и его гениальные творения, и замечательные труды о нем, очищает и возвышает наши души и дает возможность согласиться с гением XX века, что, несмотря на трагедию, Пушкин - "веселое имя".
Оговоримся: книга Лотмана отнюдь не облегчает страшную Историю, она до предела насыщена изображением трудностей, драм, контрастов, черной подлости. Процитируем лишь один вставной сюжет: К.
