Волк смешанный с собакой, Nicole z Četníků milovala děsivého a duševně nemocného muže. Geneviève Grad žije v ústraní
Либо стая формируется из «приблудных» собак. Эти собаки ценились очень высоко. Браунер писал, что морфологические признаки, отличающие череп шакала от черепа волка и собаки, оказались у марийских дворняжек. Добавлено: Пт Май 18, pm Заголовок сообщения:. Веселый и преданный: особенности содержания породы керн терьер.
Причем степень сложности поведения зависит от степени сложности центральной нервной системы, которая сложилась в процессе эволюции. Чтобы как-то ориентироваться в поведении животных в том числе и собак , рядом исследователей были выделены так называемые унитарные реакции, то есть весь комплекс поведения был разделен на части, в основе которых лежат те или иные мотивации, преобладающие на данный момент.
Мотивацией называется потребность организма в чем-либо. Проще говоря, мотивация — это механизм, который способствует удовлетворению потребностей: он соединяет память о каком-либо объекте например, пище с действием по удовлетворению этой потребности поиском пищи. При этом формируется целенаправленное поведение, оно включает в себя три звена: — поиск цели; — взаимодействие с уже обнаруженной целью; — покой после достижения цели.
Собака ищет пищу, поедает ее, придерживая лапами большие куски мяса или кости, затем, насытившись, успокаивается, то есть желание есть на некоторое время перестает доминировать. На эти три звена можно разложить любую унитарную реакцию. Ежедневное общение с нашими четвероногими любимцами, попытки понять их поступки, а тем более обучение собак потребуют от нас в той или иной мере знания теоретических положений физиологии, высшей нервной деятельности и этологии. Дрессировка собак базируется на теоретических положениях физиологии высшей нервной деятельности и этологии.
Прежде чем ею заняться, придется коснуться некоторых общих понятий. Все поведение животных основано на «трех китах»: инстинктах, или безусловных рефлексах, условных рефлексах и элементарной рассудочной деятельности. Инстинкт — это сумма врожденных реакций организма, возникающих в ответ на действие внутренних или внешних раздражителей.
Проще говоря, инстинкт — опыт поколений, то есть «память вида»; инстинкты даны животным от рождения. Иначе инстинкты называют безусловными рефлексами. В свое время было очень модно задавать вопрос: «мудр» или «глуп» «слеп» инстинкт? Например, собака берет косточку, но если она сыта, то не ест, а закапывает в свой коврик. Или, перед тем как улечься спать, некоторое время крутится на месте, «приминая» несуществующую траву, и, в конце концов, плюхается на голый линолеум.
С точки зрения здравого смысла эти действия бесполезны. Однако они инстинктивны, то есть выполняются автоматически. Они закреплены в поведении бесчисленных поколений собак, живших до нашей конкретной домашней собаки. Если наша собака живет на улице, то лежать на реально примятой траве ей будет удобнее, как и ее дикому предку. Сам по себе инстинкт не может быть ни «мудр», ни «слеп».
Он рассчитан на определенные условия среды. Это заведомо известный ответ на стандартную ситуацию. Инстинкт имеет две основные особенности: стереотипность действия и простую стимуляцию вызвать действие того или другого инстинкта можно с помощью определенного стимула.
Например, у хищников, к которым относятся собаки, есть инстинкт преследования убегающей добычи, поэтому они бросаются в погоню за любым движущимся объектом. Самая добродушная собака может с лаем кинуться за убегающим ребенком. Отсюда правило: никогда не бежать от собаки. Объект, который перестает двигаться, перестает быть добычей. В этологии есть понятие комплекс фиксированных действий кфд.
Это стандартная реакция на тот или иной стандартный раздражитель, который в этом случае называется ключевым раздражителем или релизером. В определенном возрасте в ответ на определенный раздражитель животное выдает строго определенную реакцию точно так же, как его родители, деды и прадеды, даже если с этим раздражителем данное животное встретилось впервые. Это часть сложного поведенческого комплекса, основанного на том или ином инстинкте.
В приведенном выше примере — это сама реакция хищника на движение. Собака может не побежать, но хотя бы рванется вслед, проводит двигающийся объект глазами. В ходе эволюции происходит закрепление комплекса фиксированных действий и превращение его в социальный сигнал, понятный особям данного вида.
Этот процесс называется ритуализацией. Результатом такой ритуализации служат все демонстративные позы у собак. К примеру, такая картина. Любой собачник не раз видел, как встречаются на прогулке два кобеля, силы которых на первый взгляд равны. Они подходят друг к другу на выпрямленных ногах, стянув уголки губ, задрав хвосты, уши и вздыбив шерсть на холке и по хребту, — это демонстративная поза угрозы.
Потом обнюхивают друг у друга морды и анальные отверстия. Расходятся, метят, задрав заднюю лапу, какой-нибудь столбик и снова сходятся.
Тот пес, который присядет на лапах в строгом соответствии с ритуалом, растянет губы в оскале и опустит хвост, признает себя ниже рангом без всякой драки, то есть он примет позу подчинения.
Драка часто возникает, если хозяева не дают собакам соблюсти положенный ритуал. Все инстинкты условно делятся на три группы: витальные, зоосоциальные и инстинкты саморазвития. Витальные жизнеобеспечивающие обслуживают непосредственные физиологические функции; к ним относятся инстинкты постоянства внутренней среды гомеостаза , сна, бодрствования, а также пищевой, питьевой, оборонительный например, собака отдергивает лапу при болевом ощущении и т.
Зоосоциальные инстинкты — это половой, родительский, территориальный, иерархический доминирования или подчинения , эмоционального резонанса если, например, собака видит, как в ее присутствии наказывают другую собаку, то она подходит к своему хозяину с поджатым хвостом. Инстинкты саморазвития — это исследовательский играет огромную роль в умении приспосабливаться к изменениям окружающей среды , игровой, иммитационный подражание другим особям , манипуляторской деятельности у собак — игры с палками и всевозможными игрушками и даже свободы.
Зоосоциальные инстинкты и инстинкты саморазвития — это та материальная база, на которой могла появиться элементарная рассудочная деятельность. Условные рефлексы — это индивидуальная память животного; они вырабатываются в процессе онтогенеза, то есть индивидуального развития, и носят приспособительный характер. Обучение и инстинкт — два способа обеспечения животными набора адаптивных, то есть приспособительных, ответов на условия окружающей среды. В ходе обучения происходит отбор оптимальных реакций отдельных индивидуумов на те условия, в которых они существуют.
Когда речь заходит об условных рефлексах, принято вспоминать опыты русского исследователя-физиолога И. Отдадим дань традиции. Павлов, изучая работу пищеварительных желез собак, обратил внимание на то, что секреция этих желез начинается не только непосредственно на корм, но и на раздражители, ранее бывшие для собак индифферентными, например, на звук шагов человека, который приносит корм.
Павлов создал экспериментальную модель для выяснения данной физиологической реакции: стал сочетать световой и звуковой раздражители с актом кормления и выяснил, что нужная реакция проявляется при сочетании индифферентного раздражителя звонок со значимым пища. Исходя из уже известных в то время физиологических законов — возбуждения и торможения, — Павлов сделал вывод, что в основе рефлекса лежит объединение в мозгу двух очагов возбуждения от индифферентного и значимого раздражителей: между ними образуется временная связь.
После Павлова наши познания в области условных рефлексов были значительно расширены и углублены многими другими исследователями. Рассмотрим, какие формы обучения известны в настоящее время.
Привыкание — снижение реакции на стимул. Если реакция не подкрепляется, она угасает. Собака научилась садиться по команде и получать за это лакомство.
Она начинает садиться перед хозяином просто так, выпрашивая лакомство. Если он его не дает, она перестает садиться «даром» и более четко связывает команду — выполнение — лакомство. Классическое обучение — комплекс из условных рефлексов 1-го и 2-го порядка. Инструментальное, или оперантное, обучение — с помощью какого-либо положительного или отрицательного подкрепления.
Животное выполняет что-либо случайно или его заставляют сделать это механически , получает подкрепление, и после ряда повторов реакция закрепляется. Выработка команд — «сидеть», «лежать», «рядом», то есть собаку механически укладывают нажимают на холку, вытягивают передние лапы и т. Укладка сопровождается дачей команды. После укладки собака получает лакомство, за которым тянется. Через какое-то время вырабатывается условный рефлекс — собака ложится по команде.
Латентное обучение — происходит в скрытой форме, без видимого подкрепления. Собака исследует новую для нее территорию за счет исследовательского инстинкта. Явное подкрепление отсутствует — им служит сама новизна обстановки. Собака запоминает новые маршруты передвижения. Инсайт-обучение, или «озарение», — животное для достижения цели соединяет две разные реакции на два разных стимула. Хорошо апортирующая собака может научиться открывать дверь, потянув ее за ручку. После достижения положительного результата дверь открылась с первого раза условный рефлекс вырабатывается мгновенно, без повторных попыток.
Инсайт-обучение бывает очень трудно отличить от элементарной рассудочной деятельности. Очень интересно явление импринтинга — мгновенного запечатления в короткие по времени, чувствительные периоды.
К импринтингу мы еще вернемся при описании периодов развития собак. Обучение зависит от сенсорных возможностей животного, то есть от имеющихся у него органов чувств. Например, у собак нет цветового зрения, поэтому их нельзя обучить различать цвета — они могут различать лишь интенсивность тона. Зато они слышат ультразвук и их можно научить прибегать на сигнал ультразвукового свистка. Кроме того, на скорость и качество обучения влияют возраст собаки, стимул и вид подкрепления.
Молодая собака обучается лучше старой. Собаки с преобладающей пищевой реакцией дрессируются с помощью лакомства, а если преобладает игровое поведение, то в качестве подкрепления лучше использовать игру, например, за вы-полнение команды «рядом» дать потрепать апортировочный предмет. Говорят, что академик И. Павлов, который был близко знаком с легендарным дрессировщиком В.
Дуровым, однажды рассердился на своих сотрудников: «Что вы заладили, как попугаи, — «рефлексы, рефлексы»?! А где же сообразительность и ум?! Как известно, мозг — это наиболее сложная природная структура. Если человек в ходе эволюции овладел мышлением, то у животных должны присутствовать те или иные предпосылки к рассудочной деятельности.
Ранее некоторые физиологи полагали, что сложные комбинации инстинктов и условных рефлексов и есть мышление. Однако данные многих экспериментов в эту схему не укладывались. Доказано, что все позвоночные, от рыб до обезьян, обладают теми же видами памяти, что и человек: образной, эмоциональной, условно-рефлекторной, — кроме, вероятно, высшей формы — словесно-логической, которая, собственно говоря, и дает возможность абстрактно мыслить.
О рассудочной деятельности животных ученые спорили в течение всего XX в. В г. Келлер высказал предположение, что критерием разумного поведения является способность животных решать задачи с учетом всей ситуации в целом.
Ученик И. Павлова И. Бериташвили в г. Рассудочная деятельность отличается от обучения тем, что животное, столкнувшись с новой для себя ситуацией, с первой попытки строит правильную модель поведения. Важнейший вклад в изучение этого вопроса внес российский ученый, профессор Л. Он проводил свои эксперименты в Московском государственном университете в 70—х годах XX в. Он впервые ввел понятие «элементарная рассудочная деятельность», доказав, что животные обладают ею. За основу доказательств Крушинский принял способность животных к экстраполяции и умение оперировать размерами, объемом и формой фигур.
Экстраполяция, или «опережение», — способность животного проследить за движущимся объектом, временно исчезнувшим из поля зрения, и построить как бы мысленную траекторию его движения. На самом деле эта задача не так проста, как кажется на первый взгляд. Во-первых, животное должно иметь «систему отсчета» — набор фиксированных точек объектов , по отношению к которым движется тело, — и рассчитать траекторию его движения.
Во-вторых, догадываться, если можно так выразиться, о законе «неисчезаемости» материального тела, о том, что тело, выйдя из поля зрения, продолжает существовать. Предпосылками к экстраполяции служит то, что у всех животных есть чувство времени и они умеют ориентироваться в пространстве.
Выяснилось, что экстраполировать могут животные, начиная с водяных черепах. Для рыб исчезнувшая приманка исчезает навсегда. Псовые — лисы, волки, собаки — лучше всех других животных решают задачи на экстраполяцию, уступая лишь обезьянам.
В экспериментах Л. Крушинского животные должны были сообразить, что объемная приманка может быть помещена в объемное же, а не плоское тело и может передвигаться вместе с ним. В эволюционном плане элементарная рассудочная деятельность более молодое приспособление, чем обучаемость, и рассчитана на резкое изменение условий существования. Эволюция шла в таком направлении: новая ситуация — ответ на нее — элементарная рассудочная деятельность; повтор ситуации — условный рефлекс.
Еще одним интересным выводом из работ Крушинского было то, что, чем выше уровень рассудочной деятельности, тем больше риск получить невротическую реакцию, сходную с неврозами у людей. Самые распространенные формы подобных реакций: фобии — страх перед условиями эксперимента и как следствие отказ от решения задачи; двигательное возбуждение, переходящее, наоборот, в запредельное торможение.
По Крушинскому, оказалось, что самые сообразительные животные более других склонны к невротическим реакциям. И об этом следует помнить, ставя перед собакой ту или иную задачу. И при элементарной рассудочной деятельности, и при инсайте — «озарении» — возникает эффект мгновенного решения сложной задачи, с которой животное встретилось впервые. Решение основано на обобщении предыдущего опыта и использовании имевшихся навыков в нестандартной комбинации.
Разница между элементарной рассудочной деятельностью и инсайтом, вероятно, заключается в том, что в первом случае ситуация возникает однократно, животные решают ее однократно и у них не вырабатывается условного рефлекса, а при втором условный рефлекс вырабатывается с первого раза и при возможном повторении ситуации сохраняется. Граница между инсайт-обучением и элементарной рассудочной деятельностью очень тонка, и современные авторы предпочитают относить оба эти явления к так называемому когнитивному поведению.
А теперь несколько примеров из личной практики. Моя самая первая ризенушка научилась открывать двери, дергая их за ручки. Бабушка готовила на кухне пироги, оттуда так аппетитно пахло, а дверь, как назло, открывалась не наружу такие двери собаки легко открывают мордой, а потом — плечом и лапой Собака несколько секунд «размышляла», чтобы такое предпринять, и вдруг схватила ручку зубами и потянула на себя.
Дверь открылась. И ризенуха рванулась на кухню выклянчивать пирог. С тех пор она легко справлялась с любыми дверями. Однако ручки у дверей в квартире были пластмассовые, и собака, будучи натурой страстной, их мгновенно пооткусывала.
Пришлось заменить ручки на металлические. Вероятно, это был пример инсайта — мгновенного «озарения». Однако эта же собака правильно сделала выборку вещи речь шла о чужом запахе, а не о запахе хозяина , а потом и выборку человека, придя на занятие по розыскной службе, с первого раза. Позже ее как будто «вырубило».
Одно занятие она вообще отказывалась работать, на втором-третьем пошло закрепление навыка. Это уже было похоже на рассудочную деятельность: при первом предъявлении задачи собака решила ее правильно, но условного рефлекса не образовалось. Он образовался, когда задача стала повторяться. Вообще задачи на элементарную рассудочную деятельность решают собаки, работающие без человека.
Например, охотничьи. У охотников есть для борзых такой термин — «мастерство» — умение собаки предугадывать все увертки зайца. Когда борзая «мастерит», она самым настоящим образом экстраполирует.
С неординарными ситуациями, для которых навыков, полученных в результате дрессировки, может не хватить, сталкиваются пастушьи собаки собрать стадо, разбить его на определенные группы, найти и вернуть отставших животных , собаки на свободном окарауливании, розыскные собаки. Веками шел отбор собак не только по внешним признакам, соответствующим какому-либо использованию, но и по поведенческим реакциям.
Человек ценил в своем четвероногом друге охотничьи и сторожевые качества, преданность одному хозяину. При современной практике разведения вопрос о взаимосвязи экстерьера определенные размеры, телосложение, окрас и поведения все еще носит спорный характер. С одной стороны, прослеживается явная закономерность типа конституции с типом нервной системы а сильный или слабый тип нервной системы, безусловно, передается по наследству!
Но с другой стороны, далеко не каждый чемпион обладает хорошими рабочими качествами. Рассмотрим историю изучения агрессии, то есть активной оборонительной реакции, как ее называли еще двадцать лет назад. Под этим термином подразумевали возможность проявлять агрессию к особям своего вида и человеку. На самом деле к оборонительному поведению относятся два типа: активный — бегство — и пассивный — замирание на месте.
В х годах XX в. Крушинский провел исследования на восточноевропейских овчарках и эрдельтерьерах и выделил три качественно отличные друг от друга группы:. Тест проводился на не обученных собаках. Подобная реакция появляется у щенков в возрасте 4—6 месяцев, и именно с этого возраста, если она важна для дальнейшей работы, ее следует развивать. При этом следует помнить, что отсутствие агрессии может быть обусловлено несколькими причинами: — имеет наследственный характер и, хотя собаки обладают сильным типом нервной системы, агрессивность у них полностью отсутствует;.
Сука с токсикозом, развившимся на фоне беременности, начинает бояться громких звуков, если период ее дискомфорта совпадает с празднованием Нового года, сплошными взрывами петард, фейерверков и т. Известно, что оборонительное поведение животных зависит от уровня возбудимости нервной системы: чем выше возбудимость, тем выше проявление оборонительной реакции в той или иной форме.
А возбудимость — это генетически обусловленное свойство нервной системы. Яркой иллюстрацией к проблеме наследования агрессии являются волчье-собачьи гибриды. Волки, как все дикие псовые, не проявляют агрессии к человеку, за исключением отдельных случаев. Популярные в середине XX в. Гибриды волка и собаки а очень многие породы собак пытались «улучшать», приливая к ним кровь волков; недаром митохондриальная ДНК волчьего обнаруживается у многих старых европейских пород собак — овчарок, пуделей наследуют от волков пассивную и активную форму оборонительного поведения т.
При этой комбинации происходит усиление страха перед человеком и любыми новыми раздражителями, хотя звери сохраняют нормальное, как у волков, охотничье поведение и агрессию к тем животным, которые служат им добычей. Иногда такой же неудачей оканчиваются попытки скрестить между собой далекие друг от друга породы или плохо сочетающиеся линии внутри одной породы: в первом поколении выщепляются животные со слабой нервной системой.
В конце XX в. Сулимовым проводились скрещивания собак и шакалов. Предполагалось, что гибриды будут иметь лучшее, чем у собак, чутье и их потомков можно будет использовать на таможне для поисков наркотиков. В естественных условиях собаки и шакалы не скрещиваются. Для удачного межвидового «брака» приходилось подкладывать новорожденных шакалят собакам, а щенков — самкам шакала — метод кроссфостеров. Вырастая, щенки «полагали», что они — шакалы, а шакалята «считали себя» собаками.
Их потомки скрещивались между собой. В первом поколении шло расщепление по позе угрозы: у собак и шакалов они разные. Гибриды четвертого и далее поколения действительно обладали более тонким чутьем, и с ними можно было работать. Другим примером наследования поведенческих реакций служит лай. Есть собаки лающие и нелающие. Особенно ценится глубокий долгий лай гончих. У лаек он, наоборот, отрывистый и частый. Ездовые собаки и африканские бассенджи, так же как и лайки, относятся к шпицеобразным собакам и не лают вообще: они музыкально воют, выражая свои чувства.
Так, один гибрид чукотской ездовой и московской дворняжки первого поколения умел выть, а кроме того, издавал короткие, отрывистые, весьма отдаленно похожие на лай звуки. Предполагается, что генетически обусловленной предрасположенностью собак является способность к апортировке. В принципе все породы в определенном возрасте играют различными предметами, берут в рот палочки и пр.
Однако особую склонность к апортировке проявляют охотничьи собаки, которые находят и подают в руки охотника убитую дичь. Этот навык может закрепляться в ходе дрессировки, но одни породы обучаются ему легко, а другие — с трудом. Например, порода ретривер была выведена специально для мягкой подачи дичи, такой, чтобы не повредить ни одного перышка у убитой птицы.
Уитни выделил целую серию наследственных рабочих качеств собак разных пород и то, как они наследуются, оперируя, правда, всего лишь законами Менделя, хотя очень многие признаки определяются другими вариантами наследования. Часть утверждений Уитни, вероятно, следует рассматривать критически. Например, «здравый смысл и его отсутствие» — трудно сказать, что он понимал под определением «здравый смысл»!
Но некоторые положения его теории имеют подтверждение. Преследование с голосом доминирует над молчаливым гоном сам Уитни писал, что вывел линию бладхаундов — гончих по кровяному следу, идущих по следу молча. Однако протяжный лай гончих рецессивен т.
Верхнее чутье легавых доминирует над нижним, свойственным гончим легавые ловят запахи в воздухе, а гончие идут по следу, оставленному на земле. Некоторые поведенческие факторы наследуются независимо друг от друга, например: — охота с помощью зрения борзые или чутья гончие ; — наличие стойки или ее отсутствие; — независимый поиск или охота в стае; — умение сгонять стадо или его отсутствие.
Наследуемые формы поведения имеют норму реакции, то есть проявляются в определенных границах. И каждая отдельная структура этих форм определяется действием множества генов. Например, порог возбудимости мышечных волокон может понижаться или повышаться. А для этого необходимо приложение целых звеньев взаимодействующих между собой генов.
Наследуются как этапы получения, так и переработки информации. Хозяин обучил чему-либо собаку. А станут ли это выполнять ее щенки? Как ни странно, многие собаководы пребывают в приятном заблуждении, что станут. Более того, сейчас вам продадут щенков многих пород, утверждая, что их не надо дрессировать, они, мол, сами все умеют. Не верьте, пожалуйста! Дрессировать необходимо собаку любой породы!
Хотя, конечно, у каждой породы имеются свои поведенческие породные особенности. Экспериментально было доказано, что различные линии мышей, разные породы кур обучаются с неодинаковой скоростью. Поэтому оказалось возможным селективное ведение линий лабораторных животных, хорошо или плохо обучаемых. В основе такой селекции лежала генетически обусловленная подвижность нервных процессов.
Количественное выражение изучаемого признака не непосредственно закодировано в хромосомах; реализация на-следственной информации осуществляется через морфологические и биохимические проявления данного признака. А они уже могут повлиять на саму поведенческую реакцию.
Непосредственно выработанные условные рефлексы не передаются по наследству, хотя предрасположенность к дрессировке имеется, то есть у родителей, проверенных на рабочие качества и обученных тому или иному виду службы, рождаются дети, легче поддающиеся дрессировке, нежели тех родителей, чья пригодность к практическому использованию сомнительна.
Чтобы управлять собакой, надо быть не только аккуратным дрессировщиком, но и разбираться в естественном поведении собак. Бессмысленно считать собаку неким механизмом, который можно настроить на определенную программу действий, и столь же бессмысленно объяснять ее поступки с позиций чисто человеческого восприятия.
Кто из будущих собаководов не читал в детстве «Маугли» Р. Киплинга, а став чуть постарше, «Белого Клыка» Дж. И кто из новичков в кинологии не мечтал о ручном волке — сильном, благородном и одновременно верном животном, превосходящем собаку и по смелости, и по уму!
Мечты, мечты Надо сказать, что я не являлась исключением. Окончив школу, я пошла работать дрессировщиком в зоопарк, в секцию «Выездные животные». Тамошние питомцы не сидели на экспозиции, а работали живыми пособиями к научно-популярным лекциям и вывозились в школы, клубы. Все они должны были уметь переносить поездку на автобусе, заходить в транспортную клетку, выходить из нее и терпеть присутствие зрителей, с каким бы бурным энтузиазмом те ни встречали появление животных.
Вот тогда-то я и познакомилась со своими первыми волками и волчье-собачьими гибридами. Волков в зоопарке всегда хватало. Ведь этот вид неплохо размножается в неволе. К тому же каждое лето и каждую осень нам несли новых волчат, хотя от большинства из них зоопарк отказывался — ведь он был не резиновый Но люди, поймав зверенышей в природе, через какое-то время старались от них избавиться.
Почему так происходило? Во-первых, молодые волки, обладая незаурядными исследовательскими способностями, буквально на части разбирали городскую квартиру. Ни один самый грызучий щенок не мог сравниться с ними по части разрушительных последствий своих «трудов».
Пропадая от скуки, в отсутствие хозяев они потрошили мягкую мебель и обдирали стены. Родной лес и окрестности логова наверняка предоставляли им большие возможности для реализации своих талантов. Во-вторых, к четырем—шести месяцам волчат одолевало неодолимое стремление к вокалу. И очень скоро не только соседские собаки, но и сами соседи присоединялись к этому хору Последние, разумеется, писали жалобы во все мыслимые инстанции. Что касается виновников, то подобное поведение для них было совершенно естественным, так как к осени волчатам этого года положено собираться в семейную стаю, а вой — одно из основных средств общения между ее членами.
И волчата, оказавшиеся в неволе, посылали сквозь стены свои безответные призывы В-третьих, они боялись очень многих вещей например, грохочущего транспорта , на которые городские собаки не обращают внимания, и чужих людей, и приучить их ко всему этому оказывалось невероятно трудно.
В-четвертых, если человеку удавалось додержать животных до периода становления иерархических отношений, то его питомцы внезапно начинали «качать права» и выяснять, кто главнее — они или их хозяин? А на проявление авторитарности в виде грубой силы они отвечали тем же Стать для собственного питомца компаньоном в условиях ограниченной территории — квартиры или вольера на даче — никому не удавалось.
На «Выездной» жили пара годовалых волков и трое волчат четырех— шести месяцев. Старших — Бэти и Лобо — я приучала к себе в течение нескольких недель: подолгу сиживала в их клетке, в соседнем отсеке, разговаривала, ползала на четвереньках и играла с метлой — сама с собой, чтобы заинтересовать этой игрой зверей.
Я лаяла, рычала и разве что не виляла хвостом по причине его отсутствия. В конце концов, Бэти немного осмелела и принялась осторожно отнимать у меня метлу.
Лобо жался к углу клетки или прятался за Бэти, наступая ей на хвост. Волчица с пронзительным рычанием кусала его и вновь обращала внимание на мои старания ее развлечь.
Выражение «пронзительное рычание» больше всего подходило к тому звуку, который она издавала: оно было не рокочуще-басистым, а яростно-дискантным. Кстати, волчица оказалась весьма ревнива: кусала волка тогда, когда ей казалось, что ему уделяют больше внимания.
Из трех волчат их звали Гера, Гури и Серый Гури была самой старшей и самой дикой, а Серый — самым ручным. Он вырос в московской квартире. Гури подсадили к младшей паре позже всех, и Серый сразу показал ей, кто тут хозяин: по-взрослому рыча, напал на новенькую и для острастки хорошенько потряс, схватив за круп. Сначала Гури просто не обращала внимания на малыша, а потом, пользуясь тем, что была в два раза крупнее, просто отшвырнула его в сторону.
Правда, в дальнейшем она во всем подчинялась ему. У нас был и свой Белый Клык — гибрид лайки и волка по кличке Тимур. От волка он отличался коричнево-подпалым окрасом и хвостом-крючком, а от собаки — раскосыми зелеными глазами, широким лбом и короткими мохнатыми ушами. К людям Тим относился избирательно. Одни ему не нравились, и он рычал на них, хотя и видел каждый день.
Меня он признал очень быстро и любил, когда я чесала его лобастую голову. Однажды в зоопарк заехал с фотоаппаратом мой отец. Тимуру и Бэти он понравился с первого взгляда! Волчица на всякий случай надула лужу, чтобы показать, что она еще маленькая, а потом, виляя хвостом, бросилась ласкаться через решетку.
Тимур тоже завилял хвостом и подставил почесать голову. Лобо, Серый и Гера испуганно метались по своим клеткам, а Гури забилась в домик. Гури вообще оказалась самой дикой.
И единственный несчастный случай, происшедший на моих глазах, был связан именно с ней. Девушка Нина собиралась взять Гури на лекцию и не обратила внимания, что та возбуждена сверх меры. Она загнала волчицу в угол и попыталась надеть на нее ошейник с цепочкой, и та немедленно вцепилась ей в руку.
Хотя сама царапина оказалась пустяковой, очевидно, в атаке волчицы было нечто настолько устрашающее, что Нина вылетела из клетки в состоянии шока и наотрез отказалась работать с волками. Зато Серого мы поочередно выводили рано утром погулять по территории зоопарка, пока еще не было посетителей.
Он вполне нормально относился к ошейнику и поводку, хотя, конечно, обучить его собачьей команде «рядом» было невозможно.
Волчонок шел, куда хотел, а мы послушно следовали за ним. Вот он увидел пруд с утками и припал к земле — стал подкрадываться. Вот он обнаружил яму, оставленную рабочими, и долго нюхал ее, чихая от возмущения.
А вот он через забор увидал незнакомого человека и, притаившись, пристально разглядывал его через щелочку. И вдруг, услышав грохот и звон трамвая, со всех ног припустился обратно в клетку. На лекциях Серый вел себя степенно: выходил из клетки, сам вспрыгивал на стол иногда, правда, его приходилось поднимать, а весил он в свои семь-восемь месяцев уже о-го-го!
Но при этом он старался в буквальном смысле не терять связи с дрессировщиком: держался задней лапой за карман его халата так же делали и лисы, совали заднюю лапку в карман знакомого человека. Бэти и Лобо, пока они были маленькими, выкармливала пушистая рыжая дворняжка. И они, став почти взрослыми, выражали ей свое глубокое уважение: ползали на брюхе, удивительно уменьшившись в размерах, виляли хвостами, лизали уголки губ.
Это была демонстративная поза подчиненного приветствия. Но однажды зимой с собакой произошло несчастье: она потянулась лапой через прутья клетки за косточкой, а этого волки взрослым животным не прощают Мы нашли собаку в сугробе — в крови, все мышцы и сухожилия с лапы были содраны Мы понесли ее в ветпункт, где ей ампутировали торчащую наружу косточку.
Собака держалась молодцом и легко перенесла операцию, чего нельзя сказать о нас: выйдя на улицу, мы с Ниной дружно потеряли сознание! К счастью, ненадолго Через месяц пушистая дворняга бегала так быстро, что было совершенно незаметно, что у нее три, а не четыре лапки.
На волков она не обижалась и, когда было надо, ставила их на место, правда, лапу в клетку больше не тянула. Кроме волков, на «Выездной» жила пара собак динго. Как-то они принесли трех «динжат» а как еще назвать щенков динго?
Реакция была однозначной: все волки, издав характерное скуление, выложили «динжатам» полупереваренный завтрак, как положено в волчьем семействе. И это — звери, которые сами никогда не имели щенят! Когда «динжата» подросли, мы стали выпускать их погулять вместе с молодыми волками под присмотром дядюшки Тима. Зверята носились по внутреннему дворику, обгрызали угол хозблока, тянули и рвали все, что плохо лежит — метлы, брошенные телогрейки.
Тима они тянули за хвост и за лапы, перепрыгивали через него и устраивали кучумалу. Он все терпеливо сносил, а может даже, несмотря на притворное рычание, сам получал от игры удовольствие. К тому времени у нас появился еще один волк — полугодовалая Буянка. Это был волчонок с бешеным темпераментом, полностью оправдывавший свою кличку.
Мы с ней особенно подружились. Хотя играла она, надо признать, весьма грубо: ей ничего не стоило опрокинуть меня на землю или порвать одежду. При этом она обладала определенным чувством меры: никогда не причиняла настоящего вреда, а разорвав рукав и добравшись до кожи, тут же останавливалась. Второй раз я встретилась с волками в МГУ, работая на кафедре высшей нервной деятельности.
К сожалению, в опытах по рассудочной деятельности над волками я не участвовала: основоположник этого направления профессор Л. Крушинский к тому времени уже умер, а волки с почетом доживали свой век. Впрочем, на них изучали звуковую коммуникацию.
Надо сказать, что вой волков — это нечто особенное, ни с чем не сравнимое, понятное всем теплокровным. Бывает вой одинокого волка, призывающего своих сородичей. Бывает радостный групповой вой только что встретившихся зверей.
Бывает вой — призыв к охоте или наставление волчатам. К сожалению, я никогда не слышала волчьего воя в естественных условиях. Но даже звучащий по телевизору, он производит на меня странное впечатление — мне хочется непременно ответить.
И подобным «ответом» я изумляю живущих у меня собак, которые немедленно приходят в крайнее возбуждение. По правилам техники безопасности заходить в вольер к матерым волкам было категорически запрещено. Мы общались через решетку. Я угощала зверей их любимым лакомством — битыми белыми крысами, а они тянули ко мне свои носы и лапы и виляли хвостами.
Вожаком среди четверки из МГУ был серый волк Корсар. Он правил своей маленькой стаей уверенно, но мягко. Ограничивался позами угрозы, иногда хватал провинившегося зубами за морду подобное поведение я наблюдала у кавказских и среднеазиатских овчарок , но никогда не кусал по-настоящему. Вторым в иерархии был более крупный и светлый зверь с голубыми, как у хаски, глазами по кличке Грей. Я доверяла всем волкам, кроме этого. Такое впечатление, что он воспринимал меня скорее как добычу и без устали «пас», не спуская с меня странных голубых глаз.
Его поведение в очередной раз подтверждало, что граница между добычей и представителем своего вида у хищника бывает весьма условной. Низшее положение занимал в этой компании некрупный, но зато самый толстый волк Виген — он не упускал ни одного случая стащить лишнюю порцию.
Волчица Даная, казалось, не входила в общую иерархию. Все волки-самцы относились к ней лояльно. Она была самой трусливой — даже крыс брала с опаской — и одновременно самой ласковой к людям: все время подставляла почесать то бок, то брюхо.
Предполагалось, что она является «супругой» Корсара. Но в один прекрасный момент она выбрала Вигена и спарилась с ним, защищая его от «праведного» гнева вожака! Интересно, как волки реагировали на собак, а собаки — на волков. Собаки и волки, жившие в МГУ, отлично знали друг друга и не обращали друг на друга особого внимания. Большинство городских собак не было знакомо с волчьим запахом.
Во всяком случае, моя собака Грета обнюхивала меня по возвращении домой с работы не более, как если бы я вернулась из гостей, где общалась с незнакомой ей собакой. Но однажды мне удалось напугать дворняжек на стройке, через которую я регулярно проходила. Одна из них подбежала ко мне и внимательно обнюхала мои ноги. После чего «ойкнула» и мгновенно залезла в подсобку. Весть о страшном запахе мгновенно распространилась среди четвероногих обитателей стройки.
После этого случая при виде меня они молча прятались кто куда, залезая, к изумлению рабочих, даже внутрь подсобок. Все ли собаки произошли от волка?
Этот вопрос дискутировался профессионалами и любителями животных в течение весьма длительного времени. Разнообразие пород собак, различия в их внешности и поведении заставляли искать собачьих предков среди самых разных представителей семейства псовых. Например, знаток охотничьих собак зоолог и охотник Л.
Сабанеев даже для сравнительно однородной группы аборигенных собак Севера нашел целых трех «предков» — волка, лису и песца. Один из основоположников этологии, австрийский зоолог К. Лоренц, полагал, что разные породы собак, различающиеся по поведению, произошли от двух предков — волков и шакалов. Самым подходящим «кандидатом» на одомашнивание все же оставался волк. К этому имелись в первую очередь поведенческие предпосылки. Пластичность волка как вида определяется социальной организацией.
Если, как сказал Аристотель, человек — животное полисное, то есть обитающее в городах-полисах, то волк воистину животное социальное. Вся история человеческая пошла бы по-другому, если бы человек человеку был волк! Дело в том, что все поведение волков ориентировано на пользу группы родичей. Волчья стая, имея свою структуру, состоит из матерых, переярков и прибылых. Матерые — взрослые звери, передающие потомкам не только генетическую наследственность, но и методом обучения традиции охоты на ту или иную добычу, наиболее характерную для данной местности.
Переярки — звери прошлого года рождения — очень часто остаются без пары к следующему выводку матерых, играя при них роль «дядюшек» или «тетушек», и помогают вырастить очередной помет.
Прибылые — волчата этого года — во всем берут пример со старших. В стае, которая складывается из расширенной семейной группы, царит жесткая иерархия. Конфликтов, как правило, не происходит: матерому достаточно показать «нарушителю спокойствия» позу угрозы, как тот принимает позу подчинения.
Так же зачастую решаются и пограничные конфликты. Драки со смертельным исходом возможны между самками, так как они защищают охотничий участок для будущего потомства, как и инфантицид — уничтожение чужих щенков в голодные годы. Между тем родственные по крови звери способны усыновлять сирот и выкармливать их. В крайне редких случаях самцы погибают во время сражения за самку; кроме того, звери наносят друг другу тяжелые травмы в стаях с нарушенной структурой, где матерые выбиты охотниками, а переярки, не набравшиеся ума-разума, долго и кроваво выясняют, кто главнее.
То, что единственным предком собак всех пород является волк, было доказано генетиками. Согласно швейцарскому биологу К. Маттею, у обоих животных имеется одинаковое число хромосом — 78; собаки и волки скрещиваются между собой, и гибриды дают плодовитое потомство. В конце прошлого века свои исследования по молекулярной генетике опубликовал американский биолог Р. Он провел серию работ по исследованию ДНК среди собак разных пород и диких представителей семейства псовых.
Митохондрии — особые тельца, которые содержатся в цитоплазме клеток и выполняют роль источников энергии, — имеют собственный генетический механизм — ДНК, способную к воспроизведению своих копий. Эта ДНК, как и любая другая, иногда мутирует.
Если мутации не оказываются губительными для самих митохондрий и не мешают выполнению ими клеточных функций, то они передаются следующим «поколениям» митохондрий, а значит, и следующим поколениям организмов, в чьих клетках они располагаются. Поэтому две изолированные друг от друга группы животных одного вида накапливают свой «груз» изменений в митохондриальных ДНК. С помощью соответствующих научных методик можно выявить такие изменения и не только установить степень родства между группами животных, но и приблизительно оценить длительность периода их самостоятельного развития.
Так, выяснилось, что раньше всего от общего «собачьего древа» отщепились австралийские и новозеландские динго: они имеют самый древний тип митохондриальных ДНК.
Из остальных пород дальше всего от волка стоят примитивные породы: собаки-парии Ближнего Востока и африканские бассенджи. Эскимосские ездовые собаки оказались обладателями совершенно уникальных генетических структур: их ДНК столь древняя, что скорее схожа с ДНК динго, чем волка или других пород собак. Это говорит в пользу того, что порода в течение долгих веков развивалась в изоляции. Отсутствие «волчьих» структур ДНК у ездовых пород и наличие древних, «собачьих», свидетельствует о том, что люди привели собак на Крайний Север вместе с собой, а не вывели их повторно, одомашнив полярного волка Так что понятие «примитивная порода», а тем более «аборигенная» автоматически не означает близкого родства с диким предком.
Большинство лаек, столь похожих на волка внешне, оказались далеки от него. Обнаружение волчьей митохондриальной ДНК у аляскинских хаски, полученных скрещиванием привозных чукотских собак с местными породами и самыми разными породами из Европы, говорит все о той же позднейшей гибридизации, причем это была ДНК отнюдь не юконских волков, а европейских, населявших лесную зону, значит, собаки унаследовали ее от европейских предков, принадлежавших к той или иной заводской породе.
Вариант митохондриальной ДНК, близкий к волчьему, был обнаружен лишь у скандинавских пород — шведской и норвежской серой и черной лосиной собак. При этом надо сказать, что митохондриальная ДНК передается по материнской линии, полный набор митохондрий содержится в яйцеклетках, а не сперматозоидах, которые несут обычную ядерную ДНК, поэтому у собак он проявляется при скрещивании суки волка с кобелем собаки.
Волчьи структуры митохондриальной ДНК были найдены также у немецких овчарок, пуделей и спаниелей. Выходит, пудель ближе к волку, чем лайка?! Загадка разъясняется легко: ездовые собаки и лайки в течение более долгого периода оставались в изоляции, а заводские породы перемешивались между собой.
Они наследовали волчью структуру митохондриальной ДНК при улучшении породы путем прилития крови волка, когда в искусственных условиях спаривали не только кобелей волков с суками собак, но и волчиц с кобелями собак тех или иных пород. Такие породы передавали ее дальше при многочисленных скрещиваниях, с помощью которых создавалась та или иная новая заводская порода.
Одичавшие или содержащиеся как полудикие собаки живут в тех же местностях, что и волки, и, по одним данным, скрещивание между ними — частое явление, но по другим общая картина выглядит значительно сложнее, чем пишет ряд авторов.
Обстоятельства могут помогать скрещиванию, а могут мешать ему — это касается поведенческих особенностей волков и собак. Одна из причин — граница между добычей и «членством» в стае и у собак, и у волков — проходит зачастую по одному и тому же виду. Ручные волки, выросшие с собаками, считают знакомых собак подобными себе и устанавливают с ними ранговые отношения в пределах одной стаи. К чужим же собакам относятся агрессивно.
Дикие волки охотятся на собак: в литературе имеется достаточно описаний того, как они выхватывают деревенских дворняжек чуть ли не из-под ног хозяина. Другая причина — поведенческие различия в позах ухаживания. Лишь звери, не имеющие пары чаще такими становятся переярки или обладающие индивидуальным опытом общения с собаками, способны не только понять чужой язык, но даже и заговорить на нем. Взаимоотношения между волками и собаками в естественных условиях еще не до конца изучены: иногда они встречаются как враги, иногда — как представители разных стай, населяющих одну территорию.
Естественные скрещивания между волками и собаками легче всего происходят в тех местах, где на волков интенсивно охотятся и структура популяций волков сильно нарушена: матерые звери отсутствуют, а молодые переярки или даже прибылые рассеяны по территории. Тогда в поисках подобных себе волки перестают воспринимать собак как добычу. Одичавшие или полудикие собаки также ищут «подходящую компанию». Имеются сведения, что гибриды волка и собаки причиняют как природе, так и человеку значительно больше вреда, чем нормально структурированная волчья стая.
В искусственных условиях оба вида скрещиваются легко и не раз производились попытки гибридизации разных пород собак с волками. Некоторые кинологи, восхищаясь волком, мечтали об улучшении собачьего племени, не замечая удивительной приспособленности собак к условиям существования рядом с человеком и выполнению самых разных функций, полезных человеку. Согласно сообщениям тех, кто имел дело с гибридами первого, второго и третьего поколений, они получались самые разные и по внешнему виду, и по отношению к человеку, и по способности к обучению.
Но в целом все гибриды оказывались много хуже собак по рабочим качествам. Существует множество художественных рассказов об удачных гибридах, особенно в средствах массовой информации. На самом деле есть только две официально стандартизованные европейские волчье-собачьи породы, полученные на основе немецких овчарок и волков —.
Однако те, кто ими занимается, не советуют заводить их неспециалистам, подчеркивая, что собаки эти трудны как в содержании, так и в дрессировке. Но находятся все новые и новые романтично настроенные поклонники гибридизации волка с собакой с целью улучшения качеств последней. Они приводят следующие доводы: поголовье ряда аборигенных пород ухудшается из-за неупорядоченного скрещивания с другими привозными породами, частых периодов бескормицы и эпидемий, выкашивающих часть поголовья.
В результате метизации появляются новые, несвойственные исходной по-роде экстерьерные и поведенческие признаки, что сводит на нет «усилия» и искусственного, и естественного отбора, понижается выносливость собак. А гибридизация с волком дает возможность местному населению влить в своих собак свежую кровь и таким образом избавиться от нежелательных последствий метизации и вынужденного инбридинга т.
Что касается гибридизации волка с заводской породой, то волк, несомненно, придаст ей выносливости, сообразительности и улучшит чутье При этом поклонники гибридизации собаки с волком впадают в неразрешимые противоречия, очевидно просто не замечая их. Нужна ли «свежая» волчья кровь, к примеру, самоеду, разошедшемуся с волком так давно, что эта порода успела накопить свои собственные отличия в митохондриальной ДНК? И разве при скрещивании волка и собаки не проявляются экстерьерные и поведенческие признаки, не свойственные ездовой собаке?
Не говоря уже о том, что искусственный отбор сделал ездовых собак гармонично сложенными, максимально приспособленными к перемещению груза на большие расстояния, чего лишены волки. Волки — тоже пример совершенства, только другого, природного.
Естественный отбор сделал волков приспособленными пробегать большие расстояния неспешной трусцой и совершать стремительный, но краткий бросок в сторону добычи. Успех охоты во многом зависит от слаженных действий всей стаи, благодаря хорошо развитым коммуникациям между отдельными особями, а не благодаря умению слушаться при этом еще и вожака. К тому же волки совершенно не приспособлены к перетаскиванию груза в виде нарт на большие расстояния, они могут лишь в зубах перетащить пойманную добычу в укромное местечко, где им никто не помешает ее съесть Скрещивания волка и собаки ни в коей мере не улучшают породу.
Такие скрещивания расшатывают генотип генотип — это совокупность генов данного организма собаки. При этом потомки получаются самые разные: и с неустойчивой нервной системой, о чем уже говорилось, и с разной внешностью — красивой и не очень совокупность внешних признаков называется фенотипом. Почему так происходит? Представим себе, что потомок от скрещивания волка и собаки получает строение костяка и конечностей от одного родителя, а связки, сухожилия — от второго и этому строению не очень подходящие.
Или: верхняя челюсть развивается по одному типу, а нижняя — по другому. Тогда получаются аномалии прикуса. Как ни обманчив фенотип собаки породы маламут их часто снимают в кино вместо волков , все же маламут остается собакой. Гибридизация волка и собаки, хотя такие опыты проводились и проводятся до сих пор, к сожалению, не приводят к получению собачьего «супермена». Повторить путь одомашнивания волка за несколько поколений не удастся.
Для этого когда-то потребовались века и века. Для понимания многих поведенческих реакций собак стоит повнимательнее рассмотреть особенности поведения волка — его ближайшего родственника и предка. Волчья стая состоит из 7—8, реже — 10—15 зверей.
Она занимает определенную территорию, размеры которой зависят от наличия того или иного вида корма от стад копытных до популяций грызунов; например, огромные белые тундровые волки едят в основном не оленей, как принято думать, а Как уже говорилось, драки между самцами за самку или пищу случаются крайне редко, только среди молодых зверей.
Обычно конфликт заканчивается демонстрацией поз: высокоранговый принимает позу угрозы, низкоранговый — позу подчинения. Первая поза характерна для всех псовых: зверь стоит на прямых ногах, хвост поднят, уголки губ стянуты вперед, клыки оскалены, нос наморщен, раздается низкое рычание.
Вторая поза: зверь приседает, хвост опущен, при этом противнику подставляются наиболее уязвимые части тела — шея и холка. Уровень агрессии у высокорангового зверя при виде позы подчинения резко падает. Он с ворчанием отходит, а нарушитель старается быстро и незаметно покинуть место стычки. Драки, заканчивающиеся гибелью одного из зверей, возможны среди одноранговых самок, не находящихся в родстве, за территорию с ее ресурсами и местами для устройства гнезда.
Нечто подобное наблюдается у среднеазиатских и кавказских овчарок, у ездовых собак. У волков проявляются две противоположные тенденции — выкормить чужой помет и уничтожить его. Выбор зависит от двух обстоятельств. Во-первых, от степени родства зверей: агрессия к чужакам по крови выше, чем к своим.
Во-вторых, от условий кормовой базы. Например, в сытые годы волки склонны принимать сирот, а в голодные — нет. Гон у волков проходит в конце зимы или начале весны, в зависимости от мест обитания и господствующего климата.
Тогда от стаи отделяется пара волков для размножения. Половозрелость у зверей наступает на 2—4-м году жизни.
Пара зачастую складывается на всю жизнь. Иногда к матерым волкам присоединяется переярок, не нашедший себе пары и сам в этом году не участвующий в размножении, но помогающий старшей паре вырастить помет институт так называемых «тетушек», последние за счет механизма ложной беременности помогают выкармливать щенков.
В случае гибели матерых переярки полностью берут на себя заботу о выращивании волчат. Уединившись, самец и самка устраивают логово, где после двухмесячной беременности самка приносит от 2—3 до 12, но чаще 5—6 волчат.
Сначала мать кормит детенышей молоком, потом оба родителя отрыгивают им полупереваренную пищу и начинают приносить добычу к гнезду. Реакцию отрыгивания пищи можно вызвать практически у любого волка — от прибылого в возрасте около десяти месяцев или переярка до матерого — при виде двух-трехмесячного щенка.
Животные смешанных лесов. Животные смешанных лесов лось. Животные смешанных лесов барсук. Животные смешанных лесов Заяц беляк. Животные смешанных лесов Речные бобры. Животные смешанных лесов волк.
Животные смешанных лесов Лесная куница. Животные смешанных лесов лиса. Животные смешанных лесов рысь. Животные смешанных лесов дикий кабан. Животные смешанных лесов зубр. Животные смешанных лесов ёж. Растения смешенных лесов. Растения смешенного леса Ель европейская. Растения смешанных лесов Орешник. Растения смешенного леса Дуб обыкновенный. Растения смешенного леса Клен остролистный.
Растения смешенного леса Ольха серая. Растения смешенного леса Липа сердцелистная. Растения смешенного леса Береза повислая.
Растения смешенного леса Осина. Растения смешенного леса Сосна обыкновенная. Растения смешенного леса Ясень. Растения смешенного леса Бузина красная. Растения смешенного леса Колокольчик раскидистый. Растения смешенного леса Шиповник. Растения смешенного леса Г риб. Растения смешенного леса Земляника лесная. Растения смешенного леса Калужница болотная. Растения смешенного леса К олокольчик перистолистный. Растения смешенного леса Клевер луговой.
Растения смешенного леса Ландыш майский. Смешанный лес. Спасибо за внимание! Не удалось открыть файл, поскольку в вашем браузере отключено использование JavaScript. Включите его и перезагрузите страницу. Европейский лось не зря называется лесным великаном.
