Сказка про птицу феникс
Что ему сделать чтоб снова любовь в нем поселилась? Но даже они стали погибать, обжигать крылья и падать на Землю с воздуха, несмотря на то, что были волшебные. Её сердце было закрыто для любви.
В глубине Фалунских рудников и в угольных шахтах Англии вьётся она напудренною молью над молитвенником в руках благочестивого рабочего; в цветке лотоса плавает по священным водам Ганга, и глаза молодой индийской девушки загораются при виде её огнём восторга!
Птица феникс! Разве ты не знаешь её, этой райской птицы, священного лебедя песнопений? На колеснице Фесписа сидела она болтливым вороном, хлопая чёрными крыльями.
По струнам арфы исландского скальда звонко ударяла красным клювом лебедя. На плечо Шекспира опускалась вороном Одина и шептала ему на ухо: «Тебя ждёт бессмертие».
В праздник певцов порхала в рыцарской зале Вартбурга. Разве ты не знаешь её? Это она ведь пропела тебе марсельезу, и ты целовал перо, выпавшее из её крыла. Она являлась тебе в небесном сиянии, а ты, может быть, отворачивался от неё к воробьям с крыльями, раззолоченными сусальным золотом!..
Райская птица, каждое столетие погибающая в пламени и вновь возрождающаяся из пепла, твои золотые изображения висят в роскошных чертогах богачей, сама же ты часто блуждаешь бесприютная, одинокая!..
Птица феникс, обитающая в Аравии, — только миф! В райском саду родилась ты под деревом познания, в первой распустившейся розе, и творец отметил тебя своим поцелуем и дал тебе настоящее имя — Поэзия!
Сказки для детей Ганс Андерсен Птица феникс. Рейтинг сказки:. Читать другие сказки. По ночам Ваня прислушивался к шуму дождя: «Мокнет и мёрзнет мой Феникс».
Утром он целовал Феникса в желтеющий нос и прятал мокрое лицо в его мокрой листве. Где тут были Ванины слёзы? Где Феникса?
Листья опали. Запорошили пруд. Ваня последний раз обнял голую шею друга. Ты не замёрзнешь, не пропадёшь? До… весны? Феникс безмолвно клонил на ветру осеннюю голову.
На балконе ставили зимние рамы… Балконный проём заперли от сквозняков роллерной ставней. И её тёмно-тёмно-синий прямоугольник был теперь вместо неба и Феникса.
Белая земля и белое небо. Ваня ненавидел белое. Он любил разноцветье лета! Но только не этот белый… снежно-больничный цвет. У Вани были больные ноги. Он мог, опершись обо что-то, немного стоять. И ещё ползти, толкаясь коленками. Но ступить не мог ни шагу. По дому он передвигался на костылях, по улице в инвалидной колясочке. Его лечили. Врачи и родители говорили, что всё будет в конце концов хорошо. Но Ваня не верил этому. Только редко-редко в его душе вскипала надежда, что всё-всё и впрямь будет хорошо!
Надо только изо всех сил помолиться Христу! Но молиться так он не смел… не мог… зная, что не все молитвы сбываются… И Ваня отчаянно ждал лета. Когда оживёт травка, распустятся цветики. И он станет купаться в пруду. У него были сильные руки. И он мог плавать. Но прежде должен воскреснуть Феникс! Глава 2.
Штурман — Здравствуй! Мой крылатый Феникс! Апрель заканчивался. Феникс, возрождённый добротой весны, был похож на костлявого птенца неведомой огромной птицы.
Ваня счастливо приник лицом к его ещё неоперившимся ветвям. Зимняя тюрьма распалась в прах. Ваня ликовал. Наступила жизнь! Сад пробудился от спячки. Травка повылезла. Зацвели вишни и яблони. Купаться в пруду было рано. Зато Ваня вволю катал по саду в своей коляске. Вечера пока стояли прохладные. Ваня, натянув ветровку, выходил на балкон. От пруда, ещё не чищенного после зимы, тянуло прелью прошлогодних листьев. Но этот запах больше не был горьким, осенним.
Его растворяли сладкие ароматы яблоневых цветов. Гремели соловьи. И Ване чудилось: что-то непременно-непременно случится! Феникс обрастал листьями и всё больше походил на сказочную птицу. А я не могу ходить, хотя у меня есть ноги. Трава застелила землю пышным ковром.
Берёзы развесили нежно-зелёные ветви. Но краше всех был Феникс. Его упругие листья набрались соков. Голова была царственно поднята. И тут произошло небывалое, невозможное! Ваня услышал: — Здравствуй!
Это говорил Феникс. Ваня обмер. Сейчас произойдёт что-то уже совсем, вовсе несбыточное! И я готов лететь! У Вани перехватило дух.
Будем ночевать на берегах хрустально чистых рек. Ты увидишь чудесный Божий мир! Это сказал большой птах, сидевший на заборе. Буду вашим штурманом. Я покажу вам путь к морю! Минувшим летом Ваня подобрал птенца. Кормил и поил его, и подбрасывал в воздух, чтобы тот полетел. Но птенец едва распахивал крылышки и падал. Но однажды он всё же взлетел! Сначала порхал по саду, а потом куда-то исчез. Ваня тревожился о нём всю зиму. Нашёл ли он свою стаю?
Как бы не погиб… — Я выжил благодаря тебе! Нет ничего прекрасней на белом свете! Но Ваня с грустью посматривал то на Штурмана, то на Феникса, то на свои костыли. У тебя сильные руки. Но Ваня только качал головой. Глава 3. Дорога в небо Ваня всё же собрал рюкзак.
Положил плед, ветровку, зонт. Больше в его спальне брать было нечего. Но даже если и вырвется, как взмашет ветвями-крыльями, которые до сих пор трепал лишь ветер? Да только Ваня на нём не усидит. У меня цепкие руки! Он предаёт Феникса. Своего доброго, мужественного Феникса! Ведь он отрывается от земли лишь затем, чтобы показать ему мир.
Как Ваня хочет увидеть этот мир! И он надел рюкзак. Вышел на балкон. Ночь тёплая, лунная и звёздная. Ваня спросил растерянно: — А… костыли как возьмём? Ваня покорно выпустил подпорки и повалился на парапет. Ваня замычал: — Не могу… — Знаешь, — заговорил Штурман, — как мне было страшно, когда ты учил меня летать? Крылья не слушаются, и я падаю, и ушибаюсь больно… Но ты всё подбрасываешь меня. И однажды я полетел! Ваня лёг на парапет. С трудом перевалился через шею Феникса и потом сполз вниз по стволу, устроившись в скрещении ветвей, будто в седле.
Как он и я — мы — сможем после этого жить?! О, мой крылатый Феникс! Неси нас! Огни посёлка метнулись где-то внизу и погасли. Ваню накрыла тьма. Но нет! Ветер летит навстречу, целуя ласковым июньским теплом! Ветвистая голова Феникса рассекает ночь. Крылья шумят по бокам. Перистый хвост застит простор.
Ствол — будто птичья нога с когтистой лапой-корнями. Я не угонюсь! Глава 4. На неприютной земле На рассвете приземлились у озера.
Феникс сел так, чтобы его корни оказались в воде. Тот глянул вниз и поежился. До земли было не близко. Ваня, по-обезьяньи перехватывая ветви руками, спустился на нижнюю ветвь.
Дальше оставалось только прыгать. Он прыгнул и завалился на землю. Ваня сел, потирая ушибленное место. Озеро окружал лес. Штурман приступил к завтраку, выискивая в траве добычу. Ваня спросил: — А я чем буду кормиться? Штурман прекратил клевать и улетел. Он вернулся с гроздью шелковичных ягод. Ваня вмиг уплёл все. Надо было дома сидеть! Что я натворил?! Но, глянув на Феникса, сдержался, боясь его огорчить.
